Дайте мне руки свои исколотые

Содержание

Над телом плакала душа
Эксклюзивная запись-10
Другие статьи в литературном дневнике:
Подорожная
Дайте мне руки свои исколотые
Похожие цитаты
Она и Он.

Над телом плакала душа

Покрылось сердце толстым льдом.
Не уберег дочурку папка.
Ушла жить в город ты Содом.
Душа, как старенькая тряпка,
Которую на части рвем.

Та тряпка больше не нужна,
Поверишь, никому на свете.
И гложет душу мне вина.
Лежат рядком жена и дети.
Кровавая горит луна.

Ее холодные лучи.
Надгробья пальцами ласкают.
Свет скорбно плачущей свечи.
За что же мука мне такая?
Себе мы сами палачи.

Мне вспомнилось, с тобой идем
Мы ранним утром, доча, в школу.
Смеемся весело вдвоем.
Тебе семнадцать будет скоро.
Все началось тем зимним днем.

Я не смогу никак забыть,
Как в трубку мне крича :»Предатель!
Я не желаю больше жить!
Пускай простит меня, Создатель.»
Жена смогла себя убить.

Один единственный звонок
Одной из множества любовниц.
Убить себя сподвигнуть смог.
Как плакала ты горько, помнишь.
Орал:»Ты — тварь!» — родной сынок.

Когда с вокзала уезжал
Твой брат служить в Чечню солдатом.
Сказал, чтоб я не провожал.
Послал меня отборным матом.
Сыночек смертью храбрых пал.

Случится как же так могло.
Покинула ты стены дома.
И закружило. понесло.
От одного тебя к другому.
Иначе быть же все могло.

Последний раз ты мне сказала,
Что я Вас всех обрек на муки:
«Из — за тебя погибла мама. »
Свои исколотые руки
К сердечку своему прижала.

Прости меня, прошу я, дочка.
Жена прости, прости, сынок.
Сижу у Вас вторую ночку.
Прибрал бы, мытаря, мой Бог.
Плывут перед глазами строчки.

Все толще слой на сердце льда.
Я полежу тут рядом с Вами.
Остекленевшие глаза.
Ни стука в ледяном футляре.
Над телом плакала душа.

Источник

Эксклюзивная запись-10

Давно хотел разобраться в смысле одной из самых любимых у Дельфина песен – «Собака», но все не доходили руки. Что же, дошли. На случай, если кому-нибудь это тоже интересно, выкладываю плоды своих изысканий здесь.

И я уйду рано
Меня торопит небо.
И кажется, так мало
И даже нигде не был.

Успею, возьму больше,
Чтоб утащить с собою.
Вот только бы подольше
Не прорастать травою.

Ко мне придет собака
В молочно-белой шкуре.
И разразится драка
Сильнее ветра бури.

Мое худое тело
Она порвет клыками.
Я дрался, я был смелым
Со слабыми руками.

Меня война кормила
Надеждами о мире.
Она меня любила,
Я был мишенью в тире.

Она меня кромсала,
Кровь наполняя гноем.
А белая собака
Была всегда с героем.

И я сражался дико
И была победа.
Но без войны так тихо,
И я себя же предал.

И о себе же плакал,
В себя с двух рук стреляя.
И белая собака
Пришла, хвостом виляя.

Рефрен: Я вернусь, я вернусь, ну, и пусть…

И я не знаю кто бы
Мне был бы так же предан.
Моей печали всходы
Взошли уже до неба.

Собака ночь лакает,
Пьет пространства воду.
Время мне оставляет
Я в нем обрету свободу.

У знатоков «Что? Где? Когда?» есть одно известное правило: если не знаешь, что отвечать, отвечай Пушкин! Порывшись в фэндоме, пришел к выводу, что действует примерно то же правило: если не разобрался в каком-то тексте Дельфина, то отвечай наркота! Не промахнешься! И расшифровка текста у нас тогда получается такая (цитирую по посту в форуме, поправив грамматические ошибки).

И я уйду(умру) рано
Меня торопит небо- о ранней смерти от наркоты
И кажется так мало
И даже нигде не был
Успею возьму больше
Чтоб утащить с собою — никому нехочется умирать одному
Вот только бы подольше
Не прорастать травою — но все равно умирать неохота
Ко мне придет собака
В молочной белой шкуре — «белая», скорее всего ломка или ширка
И разразится драка
Сильнее ветра бури — ломает
Мое худое тело
Она порвет клыками
Я дрался, я был смелым
Со слабыми руками — слабые руки, все исколоты

Меня война кормила
Надеждами о мире — думал о том, как слезть с иглы
Она меня любила
Я был мишенью в тире — «Я не люблю наркотики, но они любят меня»
Она меня кромсала
Кровь наполняя гноем — «гной» — ширка
А белая собака
Была всегда с героем — возможно та самая собака это ломка, она с «героем» который принимает
И я сражался дико
И была победа — слез все-таки с иглы
Но без войны так тихо
И я себя же предал — Пообещал не употреблять, но снова начал
Я о себе же плакал — сожалеет о том что он нарик
В себя с двух рук стреляя — кололся в обе руки
И белая собака
Пришла хвостом виляя — вот и ломка пришла снова

И я не знаю, кто бы
Мне был бы так же предан
Моей печали всходы
Взошли уже до неба
Собака ночь лакает
Пьет пространства воду
Время мне оставляет — Время и пространство. тут о чем угодно может идти речь
Я в нем обрету свободу — Свобода от наркоты

Трактовка, конечно, узкая, но, согласимся, не лишена изящества (особенно «в себя с двух рук стреляя»). Лично мне ближе трактовка в сторону войны, исходя из которой собака предстает персонификацией боли и ужаса, что сеял солдат, сражаясь. И вот он вернулся, но в мирной жизни не находит места (вспомним ребят после Чечни, после Афгана), чего не выдерживает (собака грызет уже его самого) и снова идет убивать. Впрочем, как увидим дальше,две этих версии не противоречат друг другу, и обе имеют право на существование.

Все бы хорошо, но с тем, что было изложено выше, плохо соотносится финальный куплет, выделенный рефренами. А все потому, что собака в нем из образа посюстороннего переходит в образ потусторонний, становится психопомпом. Вообще, собака очень часто психопом, стоит только полистать мифологический справочник, но мне вот отсюда больше нравится:

«Чтобы вознести молитвы к иному миру, ирокезы приносили в жертву под Новый Год белую собаку. У ацтеков Ксолтль, Бог Смерти и Заходящего Солнца, имеет голову собаки и является покровителем собак. Собака была психопомпом, и ее часто приносили в жертву у гробницы, чтобы она сопровождала умершего в дороге на тот свет. Кроме того, будучи спутником в жизни, она остается им после смерти, заступается за мертвых перед богами подземного мира».

Собака, таким образом ,здесь персонификация пагубной страсти, освободить от которой может лишь смерть. Это может быть и наркозависимость, и зависимость от войны – словом, любая неконтролируемая страсть ,прямой наводкой ведущая к смерти.

Другие статьи в литературном дневнике:

05.06.2016. Эксклюзивная запись-10
01.06.2016. Эксклюзивная запись-9

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Источник

Подорожная

По улице тех еще энтузиастов
Куда-то мы шли, говорили на тему…
На вечную тему о личном и частном.

В стекле и граните на площади Красной
Дремал революции пламенный демон.
Никто и не думал бороться с системой,

Доказывать небу на пальцах и лире,
Что есть еще место для веры и жизни
В бараке, в коммуне, в глухом коммунизме
И даже в отдельной от мира квартире.

Что, веришь не веришь, сияла на башне
И за горизонты дороги ходили…
Да вот не расскажешь о ней нешагавшим.
Уснул в лабрадоре – проснется в могиле.

Прошли демонята,
Потом пионеры,
Потом комсомольцы –
Кто в храм богомольцев,
Кто в дом диссидента.

Но будет лежать бестелесная вера
Разрушенным Римом в глазу Люцифера.
Бессмертной навеки по праву легенды.

Тут наше солнце воспаленной птицей
Роняет перья на вечерней линьке,
И разбирают их на папиросы
Плохие ангелы с бастардами подземки –
Красиво полночь звездами подбита.
Матросы что? Придут еще матросы.

Часы безмолвья шьют мануфактуры,
На память иглы в складках оставляя.
Давно мертвы исколотые руки –
Я многим пожимаю их при встрече.
«Ах, добрый вечер!» – «Да, прекрасный вечер!
И саван ваш сидит великолепно,
Я вас еще раз завтра не узнаю», –
Энциклопедия внезапного касанья.

А мертвецы не курят папиросы,
Досматривая сновиденье жизни,
И спойлерить преступно и напрасно.
Среди костей ночного кинозала
Ни черепка болтливого не сыщешь –
И самый бедный Йорит бредит трезво.
Что Йорик-то? Но пепельницы будут.

Заутренние новости на птичий
Перелагают ящики Пандоры.
Хороший день на пепелище мира.
Цикута где? Не выписать цикуты.
Цикуты нет, давайте выпьем кофе.

Мы постучали. Ты открыл.
Предела не было печали –
Скрипел в приемной Гавриил
Пером и справки выдавали.
И нужно было подтверждать,
Стоять, сидеть и дожидаться,
Куда-то ставилась печать
И не хотела пригвождаться.
Но вы стучитесь, кто-нибудь
Дверь обязательно откроет.
Порой берет такая жуть,
Такая жуть берет порою –
Что стоит двери распахнуть,
А там стена стоит стеною.
Но вы стучитесь, кто-нибудь.

Все узники моих воспоминаний,
Все мертвецы оставленных могил –
Живей живых, страшней, чем мама в раме, –
Стоят под дверью спрашивать долги.
Так кровь стучит и просится из жил.
Так кандалами встряхивает память
И переводит счет в неплатежи.
По бэконовской чертовой картине –
Уверенно за столик проходя.
И хочется абсента и дождя.
Вы пробовали что-нибудь противней?

А, господин ноябрь, вот и вы! –
Пересчитали мелочь и цыплят.
И не идет никак из головы:
«Горят твои кораблики, горят…»

Век разоряет лавку мелочей,
Но тысяча одной благодаря
Рука без пальцев, пальцы без ногтей
Цепляются за шею фонаря.

А где-то – «раз!» – волнуются моря.
А в море – «два!» – кораблики горят.
И господин из тысячи чертей
Бросает третий лист календаря.

По велению дороги
Вдоль асфальтовой реки
Ходят люди, ходят ноги,
Носят шапку без башки.

Ну как выбежит навстречу
Столб, неведомо какой.
Обнаружится, что ноги
Выходили с головой.

Сидим мы с собакой, друг друга жалеем
И дышим закатом распахнутым ртом.
Багровое облако в небе гнедом
Идет по-над речкой. И речка алеет.
Проводят огнем языки по волне,
И пес трехголовый привязан ко мне.
Я тоже не видела дружбы теснее.

А машинисты что пилоты,
Летят колесики по ямбу.
Но чтоб по гамбургскому счету –
Не каждому показан Гамбург.

По шпалам-рельсам-миокарду
Стучать-стучать и достучаться –
Вот сдернет Пушкин бакенбарду
Да обоймёт: «Здорово, братцы. »

Не все ж по небу самолетом,
И покурить выходишь в тамбур.
А чтоб по гамбургскому счету.
С чего ты взял, что едешь в Гамбург?

все стареет
а этот стремительный Пушкин
отстреливает день рождения за днем рождения

ПАРК НОВОГО ПЕРИОДА
И приказано статуй за ночь снять со станции… А. Галич

Salvete, столп бронзоволобый!
Не сдвинул с места пьедестал
Ни человек, ни век соловый,
И ты без ног не убежал.

Окидываешь взором скверик,
И солнце осеняет лоб
Таким, собрат, высокомерьем,
Каким и слово не могло б.

Что зришь, царей смутитель грозный
И бессарабский арестант?
Все суета. Одно серьезно,
Что зеленеет бакенбард.

Ходит по городу Ганс Христиан,
Кашу волшебную варит горшочек.
А получается детский обман,
Каша никак получаться не хочет.

Нет у него ни особенных дел,
Нет у него ни толковой посуды,
Все на ветру соловей просвистел.
Так и свистит за спиною повсюду.

Как повезло ни о чем не жалеть –
Сказка за сказкой по первому слову.
Ганс Христиан, хорошо тебе петь!
Нет у тебя ни того, ни другого.

КУПИТЬ БИЛЕТ НА ПАРОХОД

Купить билет на пароход,
Уплыть куда-нибудь.
Куда волною отнесет,
Туда и ляжет путь.

Какая разница куда,
Кто сядет, кто сойдет,
Не возвратится никогда
Обратно пароход.

Купи билет на пароход
И не бери рюкзак.
А повезет – не повезет,
Так это так на так.

Оставишь берег – и забудь,
Как забывают нас.
Куда-то плыл – не в этом суть,
Дорога и компас.

Так между Богом и землей
Болтаешься над облаками,
Блестя по-ангельски крылами.
Не перепутай, Боже мой!

Источник